Если нас не воспитывать как следует — не учить языку, общению, прочим социальным навыкам, мы не станем людьми в привычном понимании этого слова. Мы будем похожи на людей без каких-либо коммуникативных навыков.

Только культура, которую мы усваиваем через общение, воспитание и обучение, делает человека человеком. Без других людей мы не были бы людьми. И сегодня учёные хорошо представляют себе, как это происходит.

Когда малыш только появляется на свет, в его мозгу, пусть и в самом зачаточном состоянии, существует гигантское количество потенциальных нервных связей между клетками (природа заготавливает их для нас с большим запасом).

Пока нейроны в мозгу младенца связаны друг с другом совершенно хаотически, в этих связях нет никакого смысла. Это цельное полотно — большой чистый лист, на котором можно написать практически всё что угодно. При условии, конечно, что соответствующие связи окажутся задействованными.

В реальности только часть этих связей между нейронами активизируется в результате контакта малыша с окружающей средой. А те, что остаются невостребованными, просто отмирают. Таким образом, в мозгу появляется уникальный рисунок взаимосвязи между нервными клетками.

Было одно исследование, от которого никто никаких научных прорывов не ждал, но именно «тюремному эксперименту» Филипа Зимбардо предстояло раз и навсегда изменить наши представления о человеке.

Начиналось всё достаточно мило. На стенах университета появились объявления, приглашающие студентов принять участие в научном эксперименте.

Добровольцам были обещаны деньги — по 15 долларов за день работы. За две недели можно было сколотить состояние в 210 долларов, что неплохо для студента 1971 года.

Жребий определил тех, кто будет играть в эксперименте роль «заключённого», и тех, кто станет «надзирателем» в «тюрьме» Зимбардо. В каждой группе, как и апостолов, по двенадцать человек.

В назначенный день «надзиратели» надели полицейскую форму и отправились по домам «заключённых», чтобы произвести их «арест». С этого момента и те, и другие были полностью предоставлены друг другу.

Надзиратели приняли заключённых в «участке», а затем с завязанными глазами спустили их в «тюрьму». Там их заставили раздеться догола и встать лицом к стене: «Руки на стену! Ноги в стороны!»

Простоять в таком виде заключённым пришлось достаточно долго — надзиратели убирали их вещи, проводили осмотр камер, а также комментировали размеры представших на их обозрение гениталий.

Но даже если закрыть глаза на эти традиционные «мужские шутки», нужно признать, что запах власти и унижения сразу и до отказа заполнил всё пространство фальшивой стэндфордской тюрьмы.

Надзиратели придумывали издевательские правила, будили заключённых посреди ночи, устраивали досмотры, допросы и переклички. В качестве наказания за малейшее неповиновение они отбирали у заключённых матрасы и одеяла, сажали их в «карцер», лишали еды, заковывали в цепи и надевали на голову мешки.

Новым и новым унижениям не было числа, а изворотливости ума надзирателей можно было только позавидовать. При этом любые попытки заключённых проявить хоть какое-то недовольство приводили лишь к усилению жестокости и вспышкам немотивированной агрессии.

Заключённые страдали, испытывали приступы паники, плакали, просили о снисхождении и унижались. Уже на третий день эксперимента надзиратели требовали, чтобы заключённые обращались к ним не иначе как «господин надзиратель». И заключенные это делали.

Незаметно для всех эта пустяшная, по сути, игра стала самой настоящей реальностью — жестокой и бесчеловечной.

Задумайтесь: речь не идёт о каких-то маньяках, убийцах, извращенцах, отбросах общества и т. д. и т. п. Мы говорим о совершенно нормальных, обычных студентах престижного вуза, которых просто поставили в определённые обстоятельства.

И этого оказалось вполне достаточно, чтобы они превратились в тех самых маньяков и в те самые отбросы!

Впрочем, был еще один интересный факт. Заключённые находились в тюрьме постоянно, а вот надзиратели «работали» посменно — по восемь часов в день.

То есть каждый день они после такой «смены» возвращались домой и — как ни в чём не бывало — исполняли роли милых и добропорядочных граждан: любящих сыновей, обходительных любовников, подающих надежды студентов и т. д.

Можете себе представить?

А теперь представьте, что на месте этих студентов могли оказаться вы. Заметили бы вы то самое объявление на стене и позвонили бы в офис Зимбардо… Вы думаете, что никогда бы не превратились в таких отморозков? Уверена, что вы так и думаете.

Но не для того научная психология ставит свои эксперименты, чтобы мы посмотрели на какой-то загадочный — другой — вид людей. Она ставит их для того, чтобы мы посмотрелись в зеркало. То, что случилось со студентами в эксперименте Зимбардо, — это то, что случилось бы с каждым из нас.

Эту правду трудно принять, я понимаю. Но это важно. Просто подумайте об этом: то, каким вы себя знаете, — это лишь следствие вполне определённых внешних обстоятельств. Если они существенно изменятся, вы, вероятно, уже не сможете себя узнать.

И поведение «заключённых» в эксперименте Зимбардо — лучшее тому подтверждение. Невозможно понять, почему они-то оставались в этой «тюрьме»? Никто не вправе был их удерживать там против их воли. Отказавшись, они в худшем случае недополучили бы какие-то деньги (причём многим, как выяснилось, они были и не так уж нужны). Реальность такова, что никто из «заключённых» не затребовал своего освобождения. Все продолжали играть в эту игру, осознавая при этом безумие собственного положения.